ОПЕРАЦИЯ «АГРОПРОМ» Один(1)Утро 23 августа 20…. Года. Полуразрушенные постройки Агропрома серели в утреннем тумане. Ни птицы, не кузнечики не пели. Утро встретило солнце глухим молчанием мертвых домов и брошенных подземелий. Мы стояли на заднем дворе административного комплекса, перед БТР-ом в старом ржавом гараже. В углу валялся всякий сор, пол завален стреляными гильзами. Серый асфальт давно потрескался, пропуская в щели жидкую травку. Я потушил сигарету об ботинок и поправил разгрузочный жилет. Меня зовут Сергей Лихой. Служу своей родине уже год в чине ефрейтора. Вроде бы все в порядке да вот только место службы у меня экстравагантное – зона отчуждения. Да, вы не ошиблись это там, возле чернобыля. Вот - вот, именно там где в прошлом месяце пропало 20 туристов, да, о нас писали в газетах. Нет что вы, я не убивал людей, нет,…это были уже не люди. Из под машины выглянул Саня, и, размазывая смазку по и так грязному лицу, проговорил: -Серый, ключ на 19, быстро! – не став спорить, я протянул ему нужный инструмент. Тот, кивнув, снова полез под бронетранспортер. Александр Сапрыкин мой лучший друг. Роднее его в нашем батальоне у меня нет. Он водила БТР-а, отчаянный пацан из Ржевска, всегда ходил чумазый и не расчесанный, только голубые глаза блестят да нос картошкой виден. А шлемофон свой он вообще не снимает, наверное. Считает его талисманом. -Сергей, бляха муха чего спишь? Подвинься я вылезаю – раздалось кряхтение и друг матюгая все на свете, выбрался из под днища. -Ну, что там с коробочкой? – спросил я, бросая ключ в сундук с инструментами. -Ходовую часть я починил, а вот с башенкой проблема, там пулемет погнут, и лента осколками перебита – он сплюнул на землю, полез в нагрудный карман за помятой пачкой парламента – говори капитану, что починили. -Ладно, сейчас – оглядев многострадальную машину, я мысленно похвалил друга. Он можно сказать ее по запчастям собирал, вот уже второй день тут торчим. Перед тем как выйти я посмотрел в старое, запыленное зеркало. Да, похудел. Из зеркала на меня смотрел уставший светловолосый парень с зелеными глазами и острым носом. Мешки под глазами стали еще больше, а нос заострился от постоянного недоедания. Что сказать – служба тут не сахар. Это точно. Я вышел из гаража, попутно извлекая из разгрузки две пластинки мятной жвачки. Кинул взгляд впереди себя. Там возвышалась главное здание НИИ. Четыре только что застекленных этажа, облупившаяся побелка, да похабные рисунки на стенах. Слева, за металлической сеткой стояли громадные пустые емкости. Когда-то там хранили топливо или мазут, сейчас там мой схрон. Не очень богатый, всего пара рожков к АК. Рядом была деревянная башенка. Окружающая комплекс бетонная стена там упала, открыв прямой путь для самоволок. Вот только на прошлой неделе лично заминировал проход. Так, на всякий случай. Справа от меня были еще гаражи нашего гарнизона, а дальше была сторожевая башня с ПКС, и двумя пулеметчиками. Один сейчас спал, а второй пользуясь моментом, с удовольствием курил сигарету. Ведь ночью то на посту запрещалось. Утро было безветренным. Вдохнув прохладный воздух полной грудью, я оглядел дверцу гаража. Там, внизу виднелась запись: «ДМБ – 2013», а повыше: «Кэп – лох». Усмехнувшись, я вспомнил, как Савченко из 2 отделения написал это. На следующий день командир как назло проверял гаражи….весь батальон потом чистил параши, но виновника так никто и не сдал, да. А вот только Савченко погиб через месяц. В воронку засосало парня, даже и не похоронили его. А надпись до сих пор на стене красуется, никто стереть не смог, прям как въелась в метал. Мы сверху краску красили, через день облупливается. Остается только это. Я поднял взгляд вверх. Там, на 4 этаже в застекленном окне ясно обозначилась фигура капитана. Тот вопросительно кивнул головой, я в ответ поднял большой палец правой руки вверх. Командир снова кивнул и посмотрел вдаль, где за холмами вставало утреннее солнце. -Ну что там? – спросил Саня, вставив сигарету в рот и подняв ее зубами, он подкуривал от старой, потрепанной временем зиппы. -Все путем – ответил я, засовывая себе в рот пластинку жвачки, выменянной у Жака из французского контингента, по патрону за штучку – кэп доволен – я протянул другу вторую пластинку – на, пожуй. -Курить и жевать одновременно нельзя – приподняв шлемофон, он почесал голову, затем спрятал жвачку в карман – но все равно спасибо, курить будешь? -Неа, сам же говорил: курить и жевать нельзя… кстати, а почему? -Рак пищевода будет – с серьезным видом проговорил он. -Аааа – я нагнулся за автоматом, как вдруг за холмом грохнул выстрел……..
Два(2)Минутой раньше.
Снайпер лежал на холме, поросшем высокой травой. В своем камуфляже он прекрасно сливался с окружающей средой. -Один выстрел – один труп – прошептал он, вставляя в магазин один единственный патрон. Снайпер передернул затвор СВД. Ему нравился этот звук. Звук смерти. Оружие приятно холодело в руках. Он распластался на земле и накинул на голову капюшон маскхалата. Оттянул рукав, взглянул на часы. Время. Он знал что делать, чай не первый год в Зоне. Главный дал приказ – снять офицера и снайпер был готов к этому. Фигура капитана явственно виднелась в окне. Снайпер приник к прицелу винтовки. Сегодня безветренно, это хорошо. Легче рассчитать поправки и погрешности. Примерно пять минут он что-то писал на бумажке рядом, вертел прицел и тихо матерясь, смотрел в бинокль. Наконец все было сделано и оружие было готово к стрельбе. Он задержал дыхание, снова припал к прицелу. В перекрестии образовалась голова цели. Он кивнул кому-то в низу и посмотрел вдаль, далеко за его спину, туда, где вставало красное солнце. Снайпер улыбнулся чему-то своему, далекому. Положив палец на спусковой крючок, и прошептав что-то неразборчивое, он нажал на спуск. Грохнул выстрел.
Три(3) Утро 23 августа 20…. Года.
……… Командир снова кивнул и посмотрел вдаль, где за холмами вставало утреннее солнце. -Ну что там? – спросил Саня, подкуривая от старой, потрепанной временем зиппы. -Все путем – ответил я, засовывая себе в рот пластинку жвачки, выменянной у Жака из французского контингента, по патрону за штучку – кэп доволен – я протянул другу вторую пластинку – на, пожуй. -Курить и жевать одновременно нельзя – повертев в раках пластинку, и сделав затяжку, он спрятал жвачку в карман – но все равно спасибо, курить будешь? -Неа, сам же говорил: курить и жевать нельзя, кстати, а почему? -Рак пищевода будет – с серьезным видом проговорил он. -Аааа – я нагнулся за автоматом, как вдруг за холмом грохнул выстрел, следом зазвучало разбитое стекло и позади меня с тихим воплем упало тело. От неожиданности я развернувшись посмотрел на труп …. Труп капитана. Шурик сориентировался быстрее: -Командир ранен! – его громовой голос на мгновение оглушил меня, а заревевшая секундой позже сирена, наконец, вывела меня из ступора. -Саша, Саня, что делать? – я заметался по гаражу, сбивая пустые банки из-под пива со столов, спотыкнувшись о сундук с инструментами, чуть не упал, спас друг, вовремя ухватив меня за локоть. -Серый, спокойно, так – он выхватил из своей кобуры ТТ и задрал свой шлемофон на затылок – быстро в оружейку к лейтенанту! – и громко стуча подкованными каблуками по грязному асфальту он побежал в по дороге, что шла рядом с емкостями. В обход главного здания, к помещению, на крыше которого стоял покосившийся вертолет. Не став спорить я ринулся за ним. На дороге справа часто застучал АК, в ответ ударили ПКС-ы со сторожевых башен. Блин! Что это такое? Нападение? Кого? Сталкеров, монолитовцев, бандитов? Не разберешь, зона такое нестабильное место, что час назад тут было спокойно, а минуту спустя перерезали целый взвод американских пехотинцев, браво шествовавших на новом БТР – е. Пуля взвизгнула совсем рядом, должно быть снайпер со склона бьет. С разворота я саданул по возвышенности из подствольника. Хоть стрелка я не убью, но это заставит его сменить позицию. Мы приблизились к центральному зданию, прислонившись к его стене. Бетон был едва влажен от утренней росы. Впереди был один из бараков, а с лева наша оружейная, там из окна уже торчали вороненые стволы автоматов, клубилась пороховая гарь. Саша, подбежав к углу здания, согнув руку в локте и подняв ствол вверх, выглянул из за угла. Я пристроился рядом, прислонил калаш к разгрузке. Взявшись за затвор, я опустил его вниз. Взгляду открылся патронник с блестящей пулей внутри. Разжал пальцы, затвор со щелчком встал на место. Друг высунулся и открыл огонь по невидимым для меня целям, затем пригнувшись, побежал в сторону барака. Рядом с ним тут - же поднялись столбики пыли, но так и не одна смертоносная оса не ужалила его. Перепрыгнув через веранду он остановился в дверном проеме. Поправив шлемофон он махнул мне рукой. Кивнув ему в ответ, я покрепче взялся за автомат и выглянул из-за укрытия. Там, по дороге, которая шла и тянулась до самой свалки, за опущенным шлагбаумом выстроились в два ряда фигуры в защитных комбинезонах. Из будки КПП, что находилась справа шлагбаума, выбежал дежурный, подняв автомат, попытался выстрелить, но оружие наверно заклинило. Солдат после нескольких попыток выстрелить схватился за затвор, и попятился, но схватив пару пуль, облокотился на стену, и, оставляя красный потек, медленно сполз на землю. Я дал очередь в их сторону, и переместился к Александру в барак. Пули застучали по бортам ветхой веранды, но я уже ввалился в помещение, поскользнувшись на чем-то упал, и отталкиваясь каблуками отполз от опасного места. Разом захлебнулись оба пулемета. В наступившей тишине я услышал стук падающих гильз в соседнем здании и чей-то вскрик. Мы остались без огневой поддержки. Как? Как этим бандитам удалось снять пулеметные расчеты? Ответ прояснился очень быстро. На улицу из центрального здания выбежал рядовой. Что-то крича он кинулся в нашу сторону. Прозвучал звук разрядившейся катушки, и боец, лишившись головы и нелепо вскинув руки, упал па асфальт. Руки подергавшись, замерли, по земле стало растекаться что-то блестящее, красное. -Гаусовки! – на одном дыхании прошептал Саша. Затем ухватив меня за шкирку, закинул в окно оружейной, и сам прыгнул следом. Снова тот - же звук и пуля со сверхзвуковой скоростью пробила бетонную стену у меня над головой. Тишина. -Затихло вроде – прошептал я. Ответом был мат напарника, который пытался достать слетевший с головы шлемофон. -Давай в комнату – и аккуратно опустившись на четвереньки, мы заползли туда. Это была большая, просторная комната с тремя окнами, слева находились стенды с оружием, там сейчас царил беспорядок, везде валялись автоматы, пол завален патронами, залит кровью. Справа был диван, на котором лежал человек с перебинтованной головой и разорванной робой. Не знаю что с ним. Посреди комнаты стояли цинки с патронами. Там, на перевернутом ящике сидел молодой лейтенант Акимов, засовывал патроны в магазин, на нем была заляпанная бетонной крошкой белая рубаха с оторванным погоном, второй нелепо смотрелся на фоне порванного рукава. На лице красовалась кровавая ссадина, ее обрабатывал наш медбрат рядовой Молчалин. Тот же выглядел получше, форма не заляпана, рожа только чумазая, с потеками на щеках, вроде плакал что - ль? Прямо у окна лежал труп с прострелянной грудиной, у него копошился сержантик из второго отряда, я забыл, как его зовут, Сеня вроде. В казенной гимнастерке он выколупывал из разгрузки мертвеца запасные рожки. У двери стоял дородный старшина Кириленко, который говорят, мог дуло автомата согнуть. Без ремня с перевязанной головой он выглядел угрюмым и неотесанным. Даже немного туповатым, если учесть что при его 2 – х метровом росте у него был неправильный прикус и выцвевшие глаза без тени мысли. Поднявшись с пола и вставши за стену, мы отряхнулись, а друг сразу нацепил на голову свой талисман. -О, механики наши приползли – сказал лейтенант, кидая новый магазин Сапрыкину, Саня, не ударив грязью в лицо, ловко поймал рожок. -Пришли, то пришли, но вот оружия у меня нет, Аким, калаш не займешь на время? Потом отдам! -Займу, конечно, вот рядовому бы не дал, а тебе ефрейтор дам, да отстань ты от меня – рявкнул он на Молчалина, который угрюмо мазал его рожу зеленкой, придавая ей окраску пьяного гуманоида – лучше ствол Сашке подай! – медбрат, хлюпнув носом, кивнул и протянул другу АК. Тот вставил магазин и щелкнул затвором. По лицу сразу расплылась довольная улыбка. -Что с поддержкой? – спросил я, переворачивая спаренный рожок, и вставляя его в автомат. -Летит – устало ответил Акимов – перед тем как рация накрылась, успел вертушки вызвать… - вновь на той стороне комплекса застучали автоматы. На сей раз довольно близко. -Так, отделение, слушай мой приказ – лейтенант сделал театральную паузу – к бою! – все разом схватились за стволы, далее бедный рядовой поднял свой отполированный до блеска 74 – тый. -Лихой, Сапрыкин, зачистить главный двор! -Ты че, Аким, там же гаусс пушки везде, они от нас мигом колбасу сделают! – сразу вмешался напарник. -Ефрейтор, ты что это со старшим по званию пререкаешься, панибратство тут развел мне, быстро выполнять приказ! – казалось что командир сразу как-то вырос, и нам ничего не оставалось, как вытянуться по стойке смирно, и вяло вякнуть что-то типа «Есть!» . Лейтенант кивнул и вновь взялся за пустой магазин. Потихоньку пригибаясь, мы подошли к дверному проему. Я показал Саше, что иду, первый и высунулся из комнаты. Длинный коридор встретил меня запахом пороха и гарью. На полу в разных позах лежали четыре трупа. Один сидел на полу, прислонившись спиной к стене, второй лежал, прям под окном со сквозным отверстием в спине, явно работа гаусовки. Двое других просто валялись в проходе. Прислонившись к стене у окна ,и стараясь не шуметь мы на карачках преодолели путь к выбитой двери во двор. Стены кругом были иссечены пулями и осколками Выстрелы все еще звучали, но гаусс пушку я так и не услышал. Выставив автомат из-за угла, я огляделся. Небольшая площадь перед нами была завалена трупами. Видно, что сразу после атаки большинство солдат охватила паника, и они погибли, порой, не делая даже и одного выстрела. У двух крытых ангаров дымился новенький БМП. Башенка была повернута в сторону дороги, но что эта броня могла сделать против разогнанной пули? Ничего. Двери центрального комплекса были распахнуты, там прислонившись к стене, с пистолетом в руках сидел Андрей – сержант из моего отделения. Заметив меня, он кивнул на дорогу. Там неспешно переступая через трупы, шли двое бритоголовых отморозков. Одеты были в добротные армейские булаты, с американскими М-16 в руках. Сразу видно, профи. Один выстрелил в лежащего на полу солдата. Добивают раненных, значит, пленных брать не будут, суки. Андрей показал на левого и тыкнул на меня, затем указал правого и прислонил руку к себе. Понятно, значит левый мой. Прислонил приклад автомата к плечу, я навел его на лицо бритоголового. Палец напрягся, и Андрей, махнув рукой выпрямился. Я машинально вжал курок до предела. Грохнули два выстрела. Правый, получив пулю в висок, дернулся, и упал. Левый схватился за простреленное горло и медленно опустился на колени, затем беззвучно упал навзничь. -Сюда! – крикнул Андрей, прячась за углом. Из – за шлагбаумом уже показались пара противников. Оглянувшись я увидел лейтенанта, который кивнул мне и выставив ствол автомата в окно нажал на курок. Загрохотало, противники на другой части площадки залегли, боясь высунуться или поднять голову. Дав очередь в их сторону, а прикрыл Сашу, который резво пересек площадь и приостановился у двери. Поправив шлемофон, он махнул мне рукой. Пригнувшись, я побежал, петляя между фонтанчиков пыли и визга пролетающих мимо пуль. От удара в плечо меня повело в сторону, а в глазах потемнело от боли. Не добежав пару метров, я упал лицом вниз, забарахтался, заревел от нестерпимой боли. Такое впечатление, что раскаленная игла прошила мою руку насквозь. Кто-то схватил меня за шкирку и поволок дальше. Что было потом, я помню смутно. Что-то мелькало вокруг меня, в уши визжали тысячи голосов. Потом пришел яркий свет, я подумал, что это конец, и мне больше некуда лететь. Но тут свет ударил меня по лицу. Раз, второй, третий. Из хаоса пропечаталась покрытая белой крошкой голова Андрея. -Сергей! Очнись! Я вколол тебе обезболивающее! -Что с ним? – голос друга звучал глухо, как через кадушку. Сознание уплывало, и я не пытался схватиться за него. Меня несло по реке вдаль, к родному дому…. -Болевой шок – со вздохом прогундосил сержант – еще чуть, и все - потом… не помню что потом. Очнулся от сильной пощечины. -Вставай, вояка, ты уже пять минут без сознания валяешься, имей совесть! Тут твои друзья умирают, а ты спишь! - голос прозвучал, прям над ухом. Знакомый, он напомнил мне красивый баритон лейтенанта. От неожиданности я, открыв глаза, вскочил на колени, огляделся. Вокруг меня не было никого… что за??? -Саня! Андрей!! – меня охватила паника, и не обращая внимания на простреленное плечо я вскочил на ноги. Мир поплыл перед моим взором, но удержавшись на ногах, я сделал пару шагов. Из-за угла выбежал Саша, подскочив ко мне, он схватил меня за руку, не давая упасть. -Чего орешь? – прошипел напарник, поправляя шлемофон на голове. -Меня кто-то… неважно, вы, где были? -В соседней комнате – ответил он, с недоумением. -А тут, со мной кто был? – холодея, прошептал я. -Никого – он посмотрел на меня как на сумасшедшего – что случилось - то? -Ничего, так, показалось – друг, осмотрев меня, приоткрыл рот, но в последний момент передумал и ничего не сказал. Я огляделся. Да, как - же изменилось это место за последний час! Мы были на первом этаже главного здания. Стоя у лестницы, я никак не мог поверить в то, что многих людей уже нет в живых. Вокруг меня мелькали фигуры раненых, подносящих патроны, стрелков. Я даже разглядел нашего снайпера с СВД в руках. Он что-то доказывал нашему завхозу, но без оружейной явно он был не в силах что-либо сделать. Кругом валялись трупы. Из-за угла вышел Андрей за ним семенил ободранный солдат. Сам сержант выглядел не лучше. Весь в белой побелке он был похож на скалолаза, который лазил по меловой горе. Порванный местами армейский булат выглядел жалко, но вот глаза его хозяина были решительными. -Очнулся? – улыбнувшись, спросил он. -Что со мной? – вместо ответа сказал я. -В руку на вылет тебя ранило, что с костью в таких условиях сказать не могу. Но знаю одно, если руку трогать не станешь, жить будешь. -А кровь? -Остановил – устало кивнул своей белесой головой Андрей – жгут не налаживал, повязкой только туго затянул – меня такой ответ явно устроил, поэтому я заткнулся. Только бросил ему что-то вроде «спасибо». Его тоже такая благодарность устроила, не до фамильярности сейчас. -Вертолеты где – сразу спросил напарник, сняв шлемофон, он пытался вычистить его от побелки. -Мы поддерживали постоянную связь со штабом. Полковник сказал, что к нам вылетели две двадцать четверки. Будут через минут пять. Если что, тогда можно вызвать огонь на себя красной дымовой гранатой – он виновато улыбнулся. -Минуту назад за оружейной выстрелы были, а потом взрыв прозвучал, как думаешь, что с Акимовым? – друг с надеждой посмотрел мне в глаза. Пытаясь отвести взгляд, я не смог ничего внятно сказать. -Враги!! – заорал кто-то сверху, секундой позже ударили автоматные очереди. -К окнам! – голос сержанта тонул в грохоте выстрелов. Схватив его за плечо я указал на забинтованную конечность. Тот в ответ достал из кобуры ТТ, и протянул мне. Кивнув в ответ, я получил ощутимый толчок в бок. Развернувшись, я увидел Сашу, который тянул мне пару магазинов к пистолету. Улыбнувшись, я показал глазами на свою разгрузку, мол, рука занята. Скривив недовольную рожу, друг все-таки запихнул патроны мне в карман. Все заняли боевые позиции. Пара бойцов, побежали на второй этаж. Подбежав к окну, я присел под мим. Очередь раздробила подоконник, а солдат, что пришел с Андреем схватился за живот и упал. Сержант подбежал к нему, перевернул и начал возиться. Но бессмысленно. Из рта раненного полилась кровь: -Андрюха, сшемья! – прошепелявил тот. Сержант угрюмо кивнул головой. И отвернулся. Тело опало. Взяв автомат, тот подошел, пригибаясь к нам. -Мужики, мы так долго не продержимся, их надо подавить! -И что ты предлагаешь? – проорал напарник, передергивая затвор и высовываясь в окно. Андрей замялся, положив руку на затылок, взъерошил, а затем снова пригладил грязные волосы. -В ангаре напротив, есть запасной пулемет, только пробраться надо – мы с Сашей в недоумении посмотрели на него – я вас прикрою! Ну, давайте, парни если не вы, то никто – друг посмотрел мне в глаза. В ответ я лишь кивнул ему головой. -Ладно, прикрывай нас. -Понял! – высунув в окно, сержант стал поливать противника свинцовым огнем. Я сунулся было к двери, но напарник остановил меня и проговорил: -Давай ты первый, я тебя прикрою. -Давай – Андрей, вставив магазин в автомат, крикнул: -По моей команде!! – я присел за дверью, примостив пистолет на коленях, я кое-как передернул затвор. Прислонившись к ободранной стене, выглянул из-за нее. Мне предстояло пробежать несколько метров пространства, которое отлично простреливалось со всех сторон. Ворота ангара были распахнуты настежь. Там царил бардак, солдаты делали самодельные укрытия из перевернутых металлических столов. Только все защитники так там и остались лежать в разных позах. За оружейной вновь застучали выстрелы. А я ничем нашим парням помочь не могу – пошел!! – заорал сержант. Мигом время застыло для меня. Вскочив на ноги, я помчался, перепрыгивая через окровавленные тела, рискуя поскользнуться в кровавых лужах или нарваться на шальную пулю. Не знаю, как я преодолел эту площадь. Совсем оглохнув от грохота выстрелов и визга, я влетел в ангар, и матеря погоду, зону и весь этот долбаный мир, пристроился у перевернутого стола. Справа мелькнула тень, и я с криком открыл огонь по сталкеру, что пригибаясь пробирался к окну кпп. Он, получив пару пуль в грудь упал, а затем у него в руке взорвалась его – же граната. Разрядив обойму по второму противнику, я быстро, насколько это было возможно одной рукой, перезарядил оружие. Из дверного проема административного здания выглянул Саша. Наставив пистолет на шлагбаум, я кивнул напарнику. Перекрестившись, он побежал ко мне. Отвернувшись от него, я пару раз для отрады выстрелил в пустоту за шлагбаумом. Несколько шальных пуль ударило в мое укрытие, высекая искры. Когда же нас с Сашей отделяла половина пути, очередь одного из боевиков прошила ноги напарника. Он свалился как подкошенный. У меня похолодела спина, забыв обо всем, я ринулся к нему. Сашка лежал, схватившись за ноги и орал благим матом. Выстреляв оставшиеся патроны я бросил ТТ на грудь другу, осмотрел раны. Обе ноги насквозь. -Брось меня, беги за пулеметом – стремительно бледнея, шептал он. Ничего не отвечая на его реплики, только подав ему автомат, я схватил его за разгрузку и поволок к ангару. Он стонал, пытаясь закрыть ладонями две зияющие раны на ногах. Но взяв себя в руки, все-же дал пару очередей по фигурам за шлагбаумом. Со стороны оружейки показался наемник. Саша, мигом сориентировавшись, выпустил в него всю обойму. Пыхтя и отталкиваясь высокими ботинками, я волок его за собой в ангар. За холмами, едва слышно из – за стрельбы пролился новый звук – гул винтов. Несколько противников уже в открытую стреляли по нам. В окно четвертого этажа, где была огневая точка солдат, ударила граната с РПГ. Кругом взвивались фонтанчики крошки, пули неприятно вжикали над ухом. Из проема показался Андрей. Крича что-то, он стрелял по боевикам, не давая им вести прицельный огонь. Это нас спасло. Но его и погубило. Как в замедленной съемке я видел как сержанта сбивает с ног смертельные попадания свинца, и как он разевая рот в немом крике опускает правую руку, как из его слабеющих пальцев падает автомат. Как вытягивая перед собой левую руку, он кидает что-то перед собой. Как потупив взгляд валиться назад. Но то что он бросил, начинает пускать красный дым. КРАСНЫЙ ДЫМ! Огонь на себя!! Не обращая внимания на протесты Саши, я поволок его быстрее, у нас остается всего несколько секунд, я должен затащить его за БМП! Вот сейчас, друг, потерпи еще немного! Мы уже у цели! Путь нам преграждает один из бандитов. Широко улыбаясь, он подымает автомат. Но гул вертолетов нарастает и достигает пика. Дуло автомата уставилось в мое лицо. Наемник нажал на курок. Осечка! Передернув затвор, он опять поднял автомат. Шипение реактивного двигателя отвлекло его на секунду. Первая ракета попала за БМП. По ушам неприятно бахнуло, затем еще, еще…. Сознание покинуло меня, последнее, что я увидел, это была перекошенная рожа боевика и бронемашина, которую подкинуло взрывной волной прямо на нас. Наступила тишина, которая своими мягкими лапами утащила меня туда…. В царство темноты…….
Четыре(4) День 23 августа 20 ....года.
Больно! Все место в голове заняло одно слово: «БОЛЬ». Постепенно я начал приходить в себя. От глухоты все вокруг делалось таким сказочным, ненастоящим. Как будто смотришь немое кино. Кругом метались наши солдаты, перед ангаром садился МИ – 24, и из открытого пассажирского люка спрыгивали еще люди. Хорошо. Хорошо когда много людей. Люди – это жизнь. Один из них остановился около меня. Подозвав еще солдат они подняли меня на носилки. Рядом кто-то укладывал туда - же Сашу. Тот был бледен как стена, и без шлемофона, но упорно что-то доказывал невысокому лейтенанту мед службы. Говоря, он тыкал пальцами на меня. Жив чертяка! Не зря я его волок через всю площадь. Меня понесли к вертолету. Перевернутая БМП - шка лежала прямо у наших ног. Именно она и защитила нас от осколков и ракет. Положив нас в вертолет, солдаты ушли куда – то. Сознание опять ушло. Когда – же я все-таки пришел в себя, я смог различать некоторые звуки. Рядом положили носилки с рядовым Молчалиным. У того вместо руки была окровавленная культя. Я оглядел себя. К счастью все было на месте. -Его лейтенант собой закрыл – сквозь гул в голове услышал я – а сам погиб. -Настоящий человек был этот Акимов, жаль его – кто-то ответил первому голосу. Стоп, если он погиб, тогда кого я слышал там, на первом этаже? Вертолет, качнувшись, начал набирать высоту. Я посмотрел в открытую дверцу. Там на земле, изуродованной радиацией и ракетами земле, никого не было. Хотя… посреди площади стояли две светящихся тени. В одной я узнал Андрея, а вторая очень смахивала на лейтенанта. Он махнул рукой и подмигнул мне. Затем они оба повернулись и растворились в тумане. Оглянувшись, я уперся в взгляд друга. Он улыбнулся мне и качнул головой. Он тоже это видел. Не знаю как вы, но я понял, кого я слышал тогда, в здании, во время операции Агропром…….
