Небо. Синее небо. Синее небо на фоне красного заката. Как приятно следить за этой красотой, игрой природы в глубоком небе, порой ты забываешь что находишься в Зоне чернобыльского бедствия, где разряженные облака создают потрясающую игру света, и я прислонившись виском к дулу автомата наблюдал за всем этим. Рядом сидел сержант Вова. Фамилии его я не помнил, в памяти осталось только имя – Вова. Мы единственные кто выжил после падения борта 354 в рядом с маленьким городком - Лиманском. За нами прейдут, я уверен, прейдут. Наверно вертолеты ООН уже летят сюда, осталось только продержаться до их появления. -Зашевелились гады – пробормотал сержант, перегибаясь через бетонную стену. Мощный, сильный он просто давал мне понять, что готов бороться за жизнь до конца, а кровоточащий шрам на лбу красноречиво подтверждал это. За стеной послышалась возня, ударила короткая очередь, прозвучал приказ. Это монолитовцы. Сектанты давно не давали нам покоя, патронов мало осталось. -Подпустим их ближе – с натугой сказал я, но услышал лишь шепот, похожий на шелест бумаги. Облизнув пересохшие губы я поднялся, положил ствол автомата на стену. Тело затекло и плохо слушалось меня, саднило так, словно на нем не осталось живого места. И только в пальце, что лежал на спусковом крючке, чувствовалась упругая сила и тепло. Рукава комбинезона туго охватывали запястья. Кое-где материя была вспорота осколками, и кровь что выступила, уже покрылась багровой коркой. -Сколько? – просипел я, горло казалось, царапают слова, пить хотелось неимоверно. -Два рожка – выкинув вперед три пальца проговорил он. Два значит. Это, по меньшей мере 40 монолитовцев. Нормально. Я оглядел пространство позади стены: тупиковый дворик, один из возможных выходов из городка, там дальше повсюду очаги аномальной энергии, сильнейшие зоны. А тут спокойно, тихо. Только через этот невысокий забор перемахнуть и все. Весь двор был завален трупами сектантов. Пол часа назад четверо человек, преданных родине, и просто хороших людей вели тут неравный бой с террористами из монолита. Теперь нас осталось двое, плюс еще одного мы потеряли во время движения к этому месту. Пятеро. Пятеро бойцов. Пятеро друзей и побратимов. А теперь двое. Двое обреченных, но все еще дерущихся парней, готовые на все ради жизни. Своей и жизни своих близких. -Откуда они лезут? Мы их пачками валим, а к ним постоянно приходит подкрепление… - вслушиваясь в отрывистый, чем-то приятный говорок автоматчика я вспомнил все что происходило накануне этого боя. Вернувшись из дозора по флангу участка, где нес службу мой отряд, меня сразу позвал начальник участка. Тот не скрывал своей озабоченности: проблемы со связью после последнего выброса были катастрофическими, а тут еще и база на армейских складах не выходит на связь, хотя там такой передатчик стоит! Командование давно готовила спасательную операцию, похоже, сейчас такой момент наступил. Жесткие складки кожи валиками стягивались со лба капитана к переносице. Туго затянутые ремни портупеи с нацеленной кобурой лишь подчеркивали непривычную напряженность момента. -Вот что лейтенант Филимонов… - капитан машинально тронул застегнутую кобуру пистолета, в раздумье проговорил - вот что… базу на милитари атаковали. Приказываю, на вертолетах высадиться на армейских складах на дороге в рыжий лес и помочь товарищам. И вот я в вертолете, летим над рыжим лесом, в иллюминатор отчетливо видны верхушки навсегда покореженных деревьев. Но тут гул винта меняется, в кабине запахло паленой проводкой, слышится хлопок и прекрасный вертолет ми-8т с пассажирами и экипажем в количестве 22 человек уходит в глубокий штопор… -Командир, идут к нам! – голос Вовы вернул меня к ощущению реальной жизни. И правда, на той стороне дворика, возле старого запорожца и заросшей клумбы показались фигуры в черных защитных комбинезонах. Я взглянул в прицел, поймал на мушку головную фигуру в цепи. -Пора, командир, вон их уже сколько! – я выждал несколько секунд, а потом, задержав дыхание, нажал на спуск. Автомат сухо загрохотал, заплевался смертельными кусочками свинца. И мигом сбитые уверенной рукой монолитовцы стали падать поодиночке и парами. Вот когда пошла работа, автомат становился живым, осязаемым. И я сроднился с ним, предоставив ему возможность решать мою судьбу. Запах пороха уже не трепал ноздри, он стал привычным и даже немного родным. И этот запах не был похож ни на что из живой природы. Это был запах смерти. В ответ сектанты открыли огонь из прекрасных бельгийских винтовок ФН – 200. Пули засвистели над головой, пара попала ниже нашего укрытия, одна вжикнула над ухом, но у нас с сержантом был сегодня счастливый день…пока что. -Сыплются гады!! – сквозь грохот стрельбы радостно, во все горло кричал автоматчик – как куклы падают, меси, меси их лейтенант! И я месил. Каждая пуля была на счету, я берег их как мог, но в один определенный момент автомат глухо клацнув перестал стрелять. Пару секунд я тупо жал на курок. -Патроны!! – заорал Вова, треся пустым магазином, и пока эта губительная в нашем положении мысль доходила до меня, что-то сильно ударило меня в грудь. Первой мыслью, первым желанием было закрыть зияющую рану, остановить хлынувшую потоком кровь. Я скорчился под забором, шалея от нестерпимой боли, норовя залезть пальцами в самое нутро, где жгло внутренности, словно раскаленной головней, будто неспешный пожар догоравшего в неподалеку вертолета, наконец, добрался ко мне. Сержант расстреляв рожок до конца повернулся ко мне, но вдруг нелепо раскинув руки упал рядом. И ему самому больше никто на всем белом свете помочь не мог. Я сел облокотившись на шершавую стену, вытянул ноги. Боль слегка приутихла, свернувшись клубком внизу живота, окаменела. Уже не так досаждало навязчивое желание пить… Меня трясло словно в ознобе, но я заставлял себя дышать, смотря на медленно спускавшийся красный диск солнца. -Ничего сержант, нас спасут, вот увидишь – но сержант не слышал, и я опять смотрел на красный закат. Вдох выдох, вдох выдох. Рядом послышались шаги и я убрал руку от раны. Живым я этим тварям не дамся!! Вдох выдох, вдох выдох. Солнце уже почти скрылось за горизонтом, небо покраснело еще больше. Вдох выдох, вот остался только ярко бордовый краешек. Вдох выдох, вдох выдох, вдох…….
Сегодня вечером был красный закат. Значит, сегодня днем пролилась чья-то кровь.
них...чего себе=)) круто! мне-б так писать...
